Выбор чародея
Хранители сказок | Легенды Елены Воробьёвой
Мосты через вечность. Новокузнецк: ИД «Озарение», 2008.
…А я останусь пред крестом,
Где слезы льются незаметно
Из утомленных скорбью глаз,
Они оплакивают нас
И всех оплакивают тщетно.
Оскар Уайльд «Сфинкс»
Рождение дочери
1.1.
Среди расщелин древних гор ветров чуть слышен тихий хор,
И скрыт от глаз чужих туманом прекрасный замок Ирлетана.
Когда-то место он искал, укрыться, чтоб никто не знал,
Не смог найти на дне ущелья дорог к чертогам чародея.
Здесь, на вершине, в облаках, как будто белых крыльев взмах,
Свой замок он вознес к восходу, укрывшись от людского рода.
Столетия прошли над ним, сменяя весен бег и зим…
Но вот однажды средь безмолвья раздался крик тоски и боли…
В долине, у подножья скал, увидел с гневом Ирлетан,
Как девушка в мольбе и муке к толпе протягивает руки…
Невидимым спустился вниз, увидев злобу страшных лиц,
Он вслушался в слова проклятья – и сном забвенья стер ей память…
Омыв ее в лучах зари, в безбрежной голубой дали,
Где боль и страх проходят мимо, он душу исцелил Армины…
Она забыла… А он знал, за что толпа у черных скал,
Замучив, прокляла Армину, с неистовой, жестокой силой.
Всех женщин клана извела та красота, что ей дана –
Так безобразны все пред нею, как перед лилией репейник…
И зависть черная в сердцах пред красотой внушила страх –
Грехов ужасных и кровавых молва ей приписала славу.
И даже кто был близок ей – возненавидели теперь,
Поверив наговорам разным, дочь отвели на место казни…
Теперь же Ирлетан смотрел как спит она… Он свой удел
Узнал так ясно – счастье, радость… Пройдут, как вспышка, капля – малость.
Бессмертен чародей… Навек над ним не властен время бег –
Но вот любовь его земная уйдет, его тоски не зная.
Он одинок! Тоска души на волю вырваться спешит –
Воскреснет, зацветет любовью! Но Смерть приступит к изголовью…
С Арминой часть души умрет, заполнит жизнь печаль и лед…
Но – нет, он увидал знаменье – дарует дочку провиденье!..
Он не поверил – с тех времен, что в мир надеждой окрылен,
Явился чародей с рассветом – терял любимых век от века.
И никогда его дитя на этом свете больше дня
Не радовало душу мага, вдаль уходя с туманом мрака…
И дочери и сыновья, лишь краткий взгляд земле даря,
Отца навеки покидали… Сильнее боль найдешь едва ли.
1.2.
…Но вот, Армина перед ним – он знал, что ей уже любим,
И под полночною звездою он назовет ее женою!
Любовь двух преданных сердец на годы ярко, как венец,
Зажглась сияньем самоцветов, мир озаряя счастья светом.
Любя всем сердцем, Ирлетан решил отдать ей, все, что знал –
Искусства тайного начала Армина робко изучала…
Ей полюбились свойства трав – и часто на рассвете встав,
Армина уходила в горы, послушать ветра разговоры.
В шептанье стеблей луговых звучали повести живых
Легенд ветров с начала мира и тайных знаний смысл и сила.
Ее манили голоса, сверкавшая зарей роса,
Дыханье гор в лучах рассвета и песня утреннего ветра…
Так уносились вдаль года… Однажды счастье и беда
Сплелись и стали нитью тонкой – Армина зачала ребенка…
Тот день запомнит Ирлетан, душа, уставшая от ран,
Теперь застыла в ожиданье – судьбы свершенья обещанья.
Рожденье дочери его должно лишить навек того,
Что полюбил он больше жизни – отдаст он душу горькой тризне…
Армина… Полюбив опять, он не хотел ее терять –
Лишь их союз любви безбрежной смирил тоску души мятежной.
Страстей бурлящих темных рой обрел на годы сна покой –
Судьба и зло людей в то время не занимали чародея.
Теперь же начался отсчет минуты той, что заберет
Навек в покой и мрак могилы любовь и жизнь – его Армину!
Ребенок… Дочь… Увидит свет – оставшись с ним в печали лет,
А он – сумеет своей волей ей счастье дать, укрыть от боли?
Чтоб сбросить груз тяжелых дум, он вместе с бурей в ветра шум
Ворвался в черную даль моря, волнам поведав свое горе.
Крик Ирлетана подхватив, пучина дрогнула… Прилив
Бесясь, рыча, стеная, воя, на берег бросился волною…
Срывая камни на пути, чтоб в глубь пучины унести,
В безумной страсти море вспеня, затихло горе чародея…
Смирилась Ирлетана боль – и бури леденящий вой
Затих вдали безбрежной сини, отдав ему всю ярость силы…
Вернулся он в пределы гор, и больше горестный укор
Судьбе из уст не вырывался – Армине малый срок остался…
И он решил последних дней не омрачать тоской своей,
Чтобы в неведенье счастливом его любви жила Армина…
1.3.
…В тот день пошел он вместе с ней – среди сплетенных рук ветвей
Увидели большую птицу, она над ними стала виться!
Вся золотая, … но влекло взгляд только черное перо
В одном крыле волшебной птицы – вниз по нему слеза катится…
Прижавшись к Ирлетану вдруг, Армина вздрогнула… Испуг
В глазах ее сменился болью, и вены стали биться кровью…
Взяв на руки любовь свою, он замер, будто на краю…
Тут птица, посмотрев печально, блеснула вновь слезой хрустальной.
И полетела над землей, зовя последовать с собой
К звенящим струям водопада, несущим страждущим отраду.
На ложе лепестков цветов, в полузабвенье тяжких снов
Армина родила для мира их дочь,…Назвав ее Селина…
Армины взгляд в последний раз коснулся Ирлетана глаз,
Так нежно, глубоко, навечно… Боль эту время не излечит.
…Шум крыльев в жизнь вернул его – не замечая ничего,
Он лишь смотрел, не отрываясь, в лицо любимой, с ней прощаясь…
Теперь же, дочь увидев, он был вновь надеждой опоен –
Поцеловал Селину нежно с любовью, ласкою безбрежной.
Вещунья-птица взмыла ввысь, и до него вдруг донеслись
Слова пророчества и воли Всевышнего Селины доли:
«Она бессмертна, как и ты – но жизнь ее наполовинун
Пройдет у призрачной черты, за гранью будущего мира…
Прекрасной девушкой сто лет, не умирая, не старея
С тобой дочь будет… Лишь рассвет в сто первый год ее согреет,
Она сгорит в его лучах, и птицей возродится снова –
Сто лет летая в облаках, нести в мир будет правды слово.
И вновь в сто первый год зари прекрасной девой обернется…
Нет – не ропщи! Благодари – ведь ты не одинок под солнцем!
Ты будешь медленно стареть, Селина – юная навечно!
Не суждено вам умереть и скрыться за туманом млечным…
Власть знаний, что дана тебе и ей – для сумрачного мира,
Людские души на земле терзают мрака злые силы.
Вы вместе будете хранить заветы правды первозданной –
Отдав их тайн живую нить лишь чистым, истинно избранным!»
…И птица улетела прочь… Он замер, глядя вслед… Но дочь
Вдруг улыбнулась безмятежно, в мир глядя с ласковой надеждой…
2. Ученик чародея.
2.1.
С Восточной стороны земли, за волнами морской дали
В лесных озерах и туманах лежит страна восходов алых.
Здесь с древних сумрачных времен не молкнет летних зорей звон,
А в темных чащах непроглядных блестят глаза озер прохладных.
Преданья говорят, что там, не зная счет своим годам,
Живет Ведунья одиноко вдали от лжи, страстей, порока.
Она хранит со тьмы веков свет перворожденный… И слов
Заветов старых не забыла – хранит ее благая сила.
Когда сияньем лунным свет накроет мир обид и бед,
Она выходит на поляну, вдохнуть пьянящий ветер пряный.
Известны ей все имена живущих в мире… И дана
Ей власть над тайнами природы – смирять ветра, огонь и воды…
От птиц, что прилетают к ней, она узнает, что людей
Все так же привлекает злато, разврат, и власть и кровь булата…
И уходя в леса опять, она пытается понять –
В короткой жизни беге быстром что им души дороже чистой…
В одну из заповедных встреч, вспугнув сову с Ведуньи плеч,
К ней странник подошел в лохмотьях, пройдя сквозь чащу и болота.
Сказал: — «Я бедный человек, но я устал от страшных бед,
Что принесли земле родимой набеги орд неисчислимых.
Устал от грабежей и зла… Лишь ты помочь бы нам могла,
В твоих руках власть знаний тайных, слова заветов изначальных.
Скажи мне магии секрет, ведь Посвященных жив совет –
Для счастья и расцвета мира нужна мне чародейства сила…
Смысл древний мне узнать позволь…»
Ведунья молвила: — «Король!
Зачем в лохмотьях ты явился и с ложью жалкою смирился?
В твоих словах и правда есть,..пусть мало… Но я вижу здесь –
В глазах твоих, что половина души под властью светлой силы.
Ты слишком молод и горяч – действительно, народа плач
Тебя терзает постоянно, но… Власти хочешь ты так рьяно!
Сейчас ослаблена страна, власть малая тебе дана…
Ты от врагов страну избавишь, но на колени мир поставишь!»
Прерывисто дыша, молчал Король… Вдруг, на колени пал:
— «Прости за ложь меня, Вещунья – спасенье миру здесь ищу я!
Поверь! Чиста моя душа, твои слова судьбу решат –
Народ страдает мой безмерно, спасти хочу его – поверь мне!»
Она ответила: — «Сейчас поведаю тебе я сказ,
Я этим слова не нарушу… Король, ответ потом дам – слушай…
В седых легендах говорится, что только тот, кто чист душой,
Способен в темный мрак спуститься и обрести там клад большой.
Не говорится в древней сказке, что именно дается в дар,
По чьей же воле и подсказке вольется в кровь мечты пожар.
И много лет никто не знает, в какой дали пещера ждет
Того, кто к ней тропу узнает, в тумане темном путь найдет.
Но вот однажды появился среди песков ночного сна
В пустыне странник… Ветер взвился, и вышла из-за туч луна.
Он был не то, чтоб очень молод, но и не стар – силен и смел,
И взгляд решимости был полон, он тайный путь найти сумел.
Тогда Луна, пролив луч света, вдруг осветила впереди
Узоры тайного завета, чтоб дверь открылась в царство тьмы.
От древних слов заклятье спало – из глубины песков седых
И мрака ночи тень упала – и пропасть тьмы легла пред ним…
Но не промедлив ни мгновенья, спустился человек во мглу,
Как будто свет благословенья во всем сопутствовал ему.
И в первом зале подземелья он царский увидал престол,
Но поборол он искушенье и в зал соседний перешел.
А там сокровища несметны переливаются огнем –
И сердце сжалось чуть заметно, а блеск все озарил как днем.
Полузакрыв глаза рукою, спешит он дальше – в третий зал,
И вдруг застыл пред красотою, такой, что раньше не видал…
Как будто все красоты мира лепили ей лицо и стан,
И ветры нежного эфира вдохнули жизнь ее очам!
На этот раз с такой тоскою, щемящей болью огневой
Забилось сердце пред красою – но он отвел ее рукой.
Не оборачиваясь больше, он, словно вихрь, летит вперед,
Но словно темный мрак средь ночи – в четвертом зале кто-то ждет…
Теперь никто уже не скажет, что Он рожден на небесах,
И серной копотью и сажей пылает ад в его глазах!
И посмотрев на человека сквозь дымный ненависти взгляд,
Он молвил: «- Люди век от века искали злато, власть, разврат!
Так почему ты отказался и продолжаешь дальше путь,
Что дать тебе, чтоб ты остался в садах блаженства отдохнуть?!»
Ответил странник, в сердце с верой: «- Зря тратишь время на меня –
Я знаю, все твое – химера и призрак адского огня!»
Но от пожара гнева ада он был спасен крыла щитом,
И светлый дар ему наградой был дан и Богом предрешен:
Он попросил лишь только мудрость – чтоб в каждый час любого дня
Мог отличить он свет и глупость, и выбрать путь среди огня.
И в дар за мудрое желанье он получил от Бога вновь
То, что отверг, как испытанье – богатство, счастье и любовь!
И в человеческой природе переплетаются узлом
Как в горной – ценные породы, пустая грязь и разный лом.
И каждый человек решает, что станет главным для него –
Но, сделав выбор, пусть он знает, кто ждет в конце пути его…
…Каков же выбор твой теперь? Пока еще пещеры тень
Сокрыта от тебя туманом – хранима вечно Ирлетаном…
Великий чародей один способен путь открыть среди
Обмана ложных тайн и истин… Лишь одному – с душою чистой.
Он сам прошел дорогой той, и путь избрал себе такой
В начале мира и навечно, тяжелый груз взвалив на плечи».
Король ответил, наконец: — «Ну, что же, может я и лжец –
Но я смирю свою гордыню и новый путь начну отныне!
Скажи мне, как его найти?»
— «К нему сокрыты все пути – в горах у Западных пределов
Построил он дворец свой белый… Он скрыт от мира и людей,
Но мудрый старый чародей сам узнает гостей незваных,
В парче или лохмотьях рваных… Не лги ему – он не простит!
Его душа – кремень, гранит – закалена тысячелетьем
Страданьем данного бессмертья…»
Король же, голову склоня, сказал еще: — «Прости меня!
Я докажу, что я достоин заветов древних слышать волю!»
Он повернул обратно в лес, и скоро в чаще тьмы исчез…
Ведунья, глядя вслед герою, лишь покачала головою…
2.2.
…В полуденный палящий зной добрался молодой Король
До струй звенящих водопада, под сенью скал ища прохладу…
Испив воды, лицо омыв, поднялся он с колен, застыв,
Как каменное изваянье пред красотою несказанной –
Прекрасна … Но не описать ее лица, волос и стать…
Лишь взгляд – далекий, грустно-нежный, как будто тень былой надежды.
Король, смутившись, произнес: — «Скажи, виденье моих грез,
Откуда здесь, на грани мира взялась ты?» — Молвила Селина:
— «Я провожу тебя к отцу – дорогу к нашему дворцу
Ты не найдешь средь гор и ветра… Она навеки под запретом».
И в тот же миг могучий вихрь взлетев, поднял его и стих…
И дочь волшебника сказала: — «Тебя отец ждет в этом зале.»
Король смотрел в ее глаза, в них ливень, летняя гроза…
С трудом отвел свой взгляд от стана,…услышав голос Ирлетана:
— «Что ищешь ты средь этих гор, Король? А ты не очень скор,
Наверх был путь не слишком длинным… Ты смотришь только на Селину.»
Король стоял, потупив взор… Смутившись, начал разговор:
— «Прости мне хаос мыслей праздных, поддался я красы соблазну.
Я шел издалека к тебе, чтоб ты помог моей судьбе!
Дай мне узнать все тайны мира, и чародейства мощь и силу!»
Глаза блестели Короля, и билась кровь, огнем горя…
Встал Ирлетан и молвил строго: — «Наутро ждет тебя дорога –
В долине призрачных теней, среди безвременных камней
Семь дней в тиши уединенья тебе даю на размышленья…
Потом вернешься вновь сюда, я расскажу тебе тогда,
Какой душа должна быть силы, чтоб зло смирять…прощай! Селина!»
Когда за ним закрылась дверь, сказал отец: «Моих потерь
Хватило бы на жизней триста… Я вижу, дух его – не чистый…
Он слишком юн, тщеславен, горд! Я вижу темный хоровод,
Что очертил пологом плотным сознанье — зла водоворотом…
О дочь моя, не верь ему – а помнишь боль твою и тьму,
Что в прошлый раз ты ощутила, я говорил тебе… Селина!
Как я люблю тебя, дитя! Сегодня, пять веков спустя,
Я снова вижу в дымке зыбкой свет первой той твоей улыбки…
Селина обняла его, вздохнув печально, тяжело:
— «Отец, ведь есть в подлунном мире кто равен нам духовной силой?
Ты был любим, хоть и терял… Ты вместе с болью счастье знал!
А я – лишь разочарованье, тоску души, надежд терзанье…»
Промолвил ей в ответ отец: — «Тяжел для избранных венец!
За краткий миг любви и счастья мы платим вечностью ненастий…
Дитя! Ведь счастливы и мы – среди холодной вечной тьмы
Нас двое, нам дано бессмертье, мы старости минуем плети!
И не погаснет солнце дня ни для тебя, ни для меня –
Селина! Умирают люди – а мы навечно в мире будем.
Пред нами вечность… Время есть надежде! Ты услышишь весть,
И будешь счастлива… Селина! Жизнь – лишь приливы и отливы…
Мы здесь отшельники с тобой… Но хочешь – можем в мир земной
Спуститься к людям, ты узнаешь, как многого не понимаешь?»
Прижавшись лбом к его плечу, Она ответила: — «Хочу…
Пусть даже это меня ранит – ведь год сто первый наступает…
Я птицей взмою ввысь на век – хочу пожить, как человек!
Узнать их радости, печали, встречи любви, разлук прощанье…»
Ответил с грустью Ирлетан: — «Я так берег тебя – а там
Лишь зависть, злоба и неправда, предательство … Но, видно – надо…
Ну, что ж, когда наш новый друг вернется – завершиться круг…
А мы с тобой его проверим, я думаю, нам хватит время.»
2.3.
…Когда прошел условный срок, Король вернулся на порог,
Он был задумчив, тих и мрачен, приблизившись, несмело начал:
— «О Ирлетан! Я был в аду – я думал места не найду,
Меня терзали сновиденья – а может, духи провиденья.
Одно из них я расскажу, оно подобно миражу –
Я помню, что не спал… Я видел! Там призрак жизни, тоньше нити…
На пустыре среди равнины стоят два каменных столпа,
За ними – мрачные руины, на них – закрытые врата…
Засов заржавлен и изъеден веками кованый узор –
Старик печален, сед и бледен издревле выставлен в дозор.
Но он сидит угрюмо рядом, на посох опираясь свой,
И под его тяжелым взглядом песок кружится золотой…
Дорога, словно лента, вьется и вдаль бежит среди травы…
Дорогой в рай она зовется среди немолкнущей молвы.
А мимо старика проходят кто ищет рай в пыли дорог –
Но все пути назад приводят, никто дойти туда не смог.
И перед ржавыми вратами толпа людей стоит давно,
Но жажду, жгущую веками, им утолить не суждено.
Однажды странник показался – старик усталый и больной,
Дойдя до врат, стоять остался он с непокрытой головой.
Он стражника спросил смиренно: — «Позволь остаться отдохнуть
В саду твоем…» — и смолк почтенно, закончив свой нелегкий путь.
Тут стражник встал, спросил сурово: — «Где сад ты увидал, старик?
Взгляни за мрачные засовы – все ищут рай, а ты?!» — тот сник…
— «О рае я мечтал, конечно, но я не стою райских кущ –
Блаженство, что дается вечно не для меня – мне горький плющ…
Я жил как все, был слаб душою, подвержен всяческим страстям
И грешен суетой пустою – пусти меня к твоим камням!
Я там смогу осмыслить снова всю жизнь свою, и может быть,
Душа к раскаянью готова, и Бог бы мог меня простить…»
Вдруг страж преобразился чудно – лик Ангела горит светло,
Засовы, что скрипели трудно, открылись просто и легко!
За золотыми воротами цветет прекрасный райский сад,
Ручьи с ажурными мостами… Но странник пятится назад:
— «Как я могу – я грешен, грешен!» — и на колена пал в пыли,
В благоговенье безутешен, он о прощении молил…
Но Ангел произнес: — «Довольно! Твоя душа уж прощена,
Ей много выпало на долю и в рай войти она должна!»
Потом поднял с колен разбитых, через Врата его провел –
И замер у ворот закрытых, к толпе направив строгий взор:
И вся толпа вздохнула разом невнятным ропотом волненья,
Прося прощенья за соблазны – и опустилась на колени…
Теперь скажи мне, Ирлетан – мучений путь, что был мне дан,
Помог тебе принять решенье, чтоб мне помочь в моем прошенье?»
Ответил Ирлетан: — «Король, ты видел лишь чужую боль…
Теперь же слушай мое слово – с тобой увидимся мы скоро,
Я сам приду в твою страну, и по делам твоим пойму,
Что ты нашел в камней долине, где свет души твоей отныне…»
Король же все не уходил, потом сказал, набравшись сил:
— «Я дочь твою люблю, как солнце! Ужель душа не отзовется?
Позволь просить ее руки!» —
— «Король, представь – есть две реки, одна исчезнет, иссякая…
Вдаль вечности течет другая! Что знаешь ты о жизни той,
Что протекает за чертой и суетой земного мира –
Зачем тебе моя Селина?!»
Король в волнении отвечал: — «Доныне я любви я не знал!
Ее люблю! И знаю, также – тому, кто смел, умен, отважен
Кто чародейство изучил и не щадил в ученье сил –
Ты можешь даровать бессмертье! И мы с Селиной будем вместе…»
Ответил Ирлетан в тот миг: — «Но ты еще не ученик!
Вернись к себе, подумай снова – душа к ученью не готова.
Все будет так, как я сказал – бессмертия великий дар
Я дам избранному от Бога, быть может, то – твоя дорога…»
3. Рассвет сто первого года
3.1.
…Опять Король не спал всю ночь, пытался он гнать мысли прочь –
Но вновь перед глазами ясно мелькали образы, и гасли…
Теперь, вернувшись в замок свой, был мрачен молодой Король –
Он понял вдруг, что власть заветов тяжелых полниться запретов.
Зачем же нужно волшебство, когда душа и естество
Стремятся к роскоши, богатству, а нужно пред собой смиряться…
Нельзя использовать во зло – а если душу обожгло,
И месть кровавой дымкой вьется, и зависть закрывает солнце?
Он и другим помочь хотел – и ради благородных дел
Использовал бы дар сначала… И лишь потом!… и дым кровавый…
Мир должен быть у его ног! Ведь он достоин – он бы смог
Веками властвовать умело – жестоко, милостиво, смело!
Казнить и миловать, вершить! И в вечной молодости жить!
Зачем он должен силы тратить на скорбь людей, и помогать им?
Но нужно хоть какой-то срок смирять пред миром свой порок –
Лишь чистых помыслов страницы должны пред Магом появиться.
3.2.
…На площади гудел народ – «Король! Король сейчас пройдет…»
Без праздной вычурности лишней давал он милостыню нищим…
И городские бедняки, взяв деньги из его руки,
Благословляли его милость и щедрость, что им и не снилась.
Он к бедным заходил в дома, как будто Доброта сама
Являла лик свой лучезарный, под ликованье благодарных…
Прилюдно миловал людей, прогнал бесчестных, злых судей –
Просматривать стал приговоры и разбирать в судействе споры…
В квартале бедных как-то раз Король заметил пламень глаз,
Что полоснул и скрылся где-то… Он вышел за девчонкой следом.
Семнадцать лет всего на вид, а красотою удивит
Воображение любое – так много ей дано судьбою.
Чернее ночи дерзкий взгляд, волна волос, как звездный сад,
И стана стройные изгибы… Такое сказочное диво.
Король ее за руку взял, немного помолчав, сказал:
«Ты сердце обожгла пожаром – как молнию назвать мне?» — «Дара.»
— «С кем ты живешь, одна совсем?»
— «Нет, мы с отцом – у серых стен, там, где и света не увидишь…»
— «Кто твой отец?»
— «Лишь старый нищий…»
— «А хочешь ты богатой быть, браслеты, кружева носить?
Я буду приходить под вечер – но ты молчи про наши встречи.»
Кивнула Дара Королю, он ей в ушко шепнул: — «Люблю…»
Но на мгновенье показалось – в ее глазах тоска и жалость…
…Так пролетело много дней… Король все ждал – но Чародей
В его краях не появлялся, Король же с Дарой развлекался.
3.3.
Однажды царственный сосед приехал в гости. И в ответ
Король нанес визит почтенья в знак дружбы и объединенья.
После турниров и балов сосед, не тратя лишних слов,
Сказал: — «Мой друг, пора нам вместе заняться будущим… Без лести
Скажу – тобой я восхищен! Ты молод, щедро одарен.
Лишь ты достоин править миром, с моею дочерью – Кариной…
Женись, я дам тебе войска – ну что, в твоих глазах тоска?
Моя страна твоей богаче… Но дочка по тебе так плачет –
Я ведь не жаловал тебя, и не хотел бы взять в зятья…
Ты слаб и нищ передо мною – но кто же справится с судьбою!
Ты ведь тщеславен и упрям, я помогу, а дальше сам…
Я ж буду радоваться внукам и разгонять охотой скуку…
Подумай – завтра дашь ответ, Карина будет здесь чуть свет,
Она была в поездке дальней – чтоб позабыть свои печали…»
…Король всю ночь не мог уснуть – как выбрать ему в жизни путь?
Сосед даст все! Кроме бессмертья… А Ирлетан? Вдруг он заметит?
Узнает все его мечты! О власти, злата суеты!
И все старанья бесполезны – меж ними чародейства бездна!
Он понял ясно лишь теперь – с начала мира чародей
Все знает о людских метаньях. в долине той теней печальных
Маг показал ему Врата… Король не понял… И пуста
Его душа – путем обмана не подобраться к Ирлетану!
Ну, что ж, остался путь один – пусть смертен, но непобедим!
Король вздохнул в тоске усталой – лишь нужно разобраться с Дарой…
3.4.
…В темнице сыро и темно – под потолком одно окно,
Но свет в него не проникает, он в воздухе и мраке тает…
Молчали Дара и отец, старик сказал ей, наконец:
— «Я знаю, что тебя тревожит – рассвет последний… Детка, может
Не так все плохо, погляди, ведь все плохое позади –
Вернемся мы обратно в горы, ты жизнь начнешь надеждой новой…
Селина, девочка, не плачь – взгляни, ведь он же – наш палач!
А между тем, он только смертный – однажды сам уйдет с рассветом…
Иди ко мне, мое дитя, тебе скажу, как встретил я
Единственную в этом мире мою любовь и жизнь – Армину…
В грехах и черном колдовстве ее оклеветали те,
Кто ей завидовал безмерно… Ей тоже было больно, верно?
Когда стоял я там, у скал, я видел дикий их оскал
И слышал страшные проклятья… Отца, и матери, и братьев!
Я спас ее, и много лет ее любви чудесный свет
Дарил мне счастье, радость, силы – я не забыл ее, Селина!
Ты так похожа на нее – глаза, улыбка, голос – все!
Селина – боль ведь проходяща, оставь ее здесь, в настоящем –
Ты не могла любить его! Тебя обличье привлекло –
То не любовь, поверь, Селина – пустое, все проходит мимо…
Ты побыла среди людей – узнала их нутро… Поверь,
Нам повезло – Король отличный пример безнравственности хищной!
Хороший был бы ученик!… – он в тайны б высшие проник,
Предал бы этот мир подлунный страстям души своей безумной…»
В замке вдруг повернулся ключ, луч света тонок, но колюч
Рванул в глаза кинжалом острым, рассыпавшись в соломе пестрой.
В вошедшем Ирлетан узнал Солдата, что не раз давал
Ему последние монеты, у самого ж – и дома нету…
Солдат сказал ему: — «Старик! Сюда обманом я проник –
Не медлите, рассвет уж близко, бежим, сегодня небо мглисто…»
Но Ирлетан вдруг онемел, ему ответить не успел,
И замер, словно от удара… Солдат же повернулся к Даре:
— «Скорей, бежим! Уже рассвет, а для тебя надежды нет –
Построен эшафот… О, Дара! Бежим, ведь времени так мало…»
Но вдруг в темницу сам Король вошел, сказав: — «Всю эту голь
Сейчас, немедленно – повесить!» — он был так свеж и очень весел…
Солдат лишь прошептал: — «Прости, я так хотел тебя спасти!
Ты жить должна и быть счастливой…»
— «Ты сам сейчас сойдешь в могилу – зачем же плачешь обо мне?»
— «О, Дара… Я живу в огне – люблю тебя… И в жизни этой
Мне слишком мало было света…»
3.5.
…И вот на площади народ – темно, но виден эшафот!
Хоть тучи мрачные клубятся, но факелов огни искрятся.
Король с невестой подошел, и огласил всем приговор:
— «За колдовство и преступленья их всех троих придать мученьям!
Потом – повесить. Что ж, начнем!» — к невесте повернулся он…
Но вдруг услышал: — «Слишком рано!» — Король увидел Ирлетана!
Был мрачен чародея взгляд… Король попятился назад,
Но стукнулся о чью-то спину – и замер,… увидав Селину!
Он понял, что он проиграл, и ждет его судьбы финал –
Он на колени пал смиренно… И взвыл, в рассудка помутненье…
А Ирлетан сказал толпе: — «Я взял ученика себе!
Солдат! Ты избранный от Бога – хоть я искал тебя так долго.
Теперь постой – уже рассвет… Селина, девочка!.. Сто лет
Мы вместе с ним тебя ждать будем – лети! Неси свет правды людям!»
Луч света на Селину пал – и пламя охватило стан!
Солдат рванулся ей навстречу, но Маг схватил его за плечи…
Средь пламени прекрасный лик им улыбнулся лишь на миг…
Пропал… но облако искрится – ввысь неба выпорхнула птица!
Все перья золотом горят, и нежен был прощальный взгляд…
Солдат был безутешен в горе – «Как без нее мне жить?! Ведь вскоре
Умру я… Через сотню лет останется один скелет…»
Но Ирлетан его утешил: — «Прости, сынок, забыл я, грешен –
Ты – мной избранный ученик, и смерти неотвратный миг
Теперь забудешь ты навечно, учись и жди с Селиной встречи!»
Вдруг дикий, сумасшедший крик, накрыв толпу, ушей достиг:
— «Он – ученик! И он – бессмертен?! О, Ирлетан! Прости, прости мне!
Я понял все свои грехи – возьми меня в ученики!
Ведь я люблю одну Селину!…» — осекся, встретив взгляд Карины…
Вдруг птица, золотом горя, кружась над замком Короля
Пропела: «При твоем правленье начнется тлен и запустенье!
Тебя покинет твой народ – а кто войдет под этот свод,
Найдет с тобою здесь могилу – я вижу мрачные руины!…
Лихих столетий тени бродят среди развалин крепостей,
Где призраки людей находят останки собственных костей…
Когда-то здесь пылали битвы, струились битвы, металл звенел –
Теперь же временем разбиты твердыни неприступных стен.
В глухие ночи ветер стонет средь старых башенных бойниц,
Холодный дождь веками колет отверстия пустых глазниц…
Здесь неприкаянные духи оплакивают ранний тлен,
Но крепостные камни глухи к стенаньям всех, попавших в плен…
Лишь ветер утешает павших средь этих стен в былых боях,
Храня молитвы душ уставших и память о минувших днях…»
И к Ирлетану подлетев, на миг лишь на плечо присев,
Она взлетела ввысь обратно, крылом коснувшись рук Солдата…
Великий Маг с учеником пропали в облаке густом –
Лишь след их бликами искрился… Народ тут начал расходиться.
И лишь Король лежал в пыли – а мимо подданные шли…
Не глядя на него, Корина прошла с отцом к карете – мимо…
3.6.
… Среди расщелин древних гор ветров чуть слышен тихий хор,
И скрыт от глаз чужих туманом прекрасный замок Ирлетана…
Хранители сказок | Легенды Елены Воробьёвой
